Роль народно-прикладного искусства в жизни негидальцев.

Материал из Letopisi.Ru.

Древние истоки современного декоративно-прикладного искусства малых народов Приамурья наиболее отчётливо прослеживаются в орнаменте. В старину северянки украшали орнаментом одежду, головные уборы, рукавицы и обувь, постельные принадлежности, берестяную, деревянную, костяную посуду и т.п. Мужчины же расписывали жилые и хозяйственные постройки, лодки, нарты, деревянную посуду для ритуальных праздников, колыбели, надгробные домики, лезвия ножей, копья, луки и т.д.

Сюжеты были самыми разнообразными, как и характер исполнения. Мастера и мастерицы использовали аппликацию, инструкцию, тиснение, выскабливание, ажурную резьбу, мозаику, вышивание оленьим волосом, сухожилиями, волокнами корней, цветными нитками, раскрашивание, нанесение узора штампом и т.д. Одним словом, возможностей для выражения творческих фантазий было немало. Всё зависело от опыта и мастерства умельцев.

Женщины в основном наносили орнамент на изделия из мягких материалов. Для каждого из них мастерицы искали особый «подход», учитывая цвет, фактуру, гибкость и эластичность. Не случайно известный советский этнограф С.В. Иванов писал, что техническое совершенство и необычайная тонкость декоративной отделки выдвигают произведения амурских мастериц на одно из первых мест в Сибири.

Особенно удавались им изделия из бересты, являющейся одним из древних объектов женского декоративно - прикладного искусства: коробки, сосуды, вёдра и другие предметы домашнего быта. Края, состоящие из нескольких слоёв бересты, иногда расшитые расколотым деревянным пояском, схватывались тонким очищенным корневым отростком. Отверстие для пропускания корешка предварительно прокалывалось шилом. На посуду наносились разнообразные швы. Древний способ украшения берестяных изделий — тиснение. На нижнем Амуре короткие линии — штрихи в виде мазка, расположенные в один или два ряда, наносились специальным ножом, железным или костяным. Железный нож обычно обёртывался каким-либо мягким материалом, часто той же берестой. Береста предварительно распаривалась на огне. Нам известно, что таким способом украшали туеса, коробки, вёдра, подстилки для люлек и другие берестяные изделия.

Нередко берестяные коробки, крыши, туеса обклеивались орнаментом, вырезанным из бересты и окрашенным в черный цвет. Тунгусо-язычные народы, к которым относятся и негидальцы, пришивали ажурные орнаменты к коробкам сухожильными нитками.

Некоторые образцы орнамента у негидальцев раскрашены тушью, краской голубого цвета и т.д. Негидальцы также нашивали на одежду кусочки собачьей, оленьей или лосиной шкуры, которые прокладывались между швов. Иногда между кусочками меха протягивались узкие полоски цветного, чаще всего красного сукна. Этот приём заимствован у эвенков.

С середины XIX века у местных аборигенов меховую одежду стала постепенно вытеснять одежда, сшитая из тканей. Новые материалы были тут же освоены мастерицами. На изделия из тонкой однотонной ткани они наносили различные орнаментальные узоры или обшивали их кантом из ткани других цветов или шёлковыми нитками. Орнамент либо вышивался цветными нитками, либо вырезался из материи по берестяным трафаретам. При этом края накладных узоров украшались разноцветным кантиком, пришитым ниткой. Цветочным и лиственным орнаментом украшались обувь, рукавицы, посуда из бересты, халаты, детская одежда и т.п.

На современных выставках декоративно-прикладного искусства северян внимание посетителей неизменно привлекают коврики, сшитые из кусочков светлого и тёмного меха оленя, дополненные ровдужной бахромой. Приходится удивляться тому, с какой любовью и знанием дела выполнены эти работы.

У негидальцев деревянные ложки и ковши с резным орнаментом имели лишь отдельные семьи. Они обычны также у ульчей, нанайцев и у других народностей Нижнего Амура и Сахалина.

Не менее тщательно орнаментировались черенки ножей и ножны, иглы для вязания сетей, мотовило, остов бурана, деревянные коробки, детские люльки и другие предметы.

В обиходе амгуньских аборигенов костяных изделий было немного, и украшались они редко. Обычно это были черенки ножей, игольники, вертлюг для привязки собак, фигурные пряжки, табакерки. Для них характерны в основном те же орнаментальные мотивы, что и в женском искусстве.

Из орнаментированных металлических изделий, прежде всего следует отметить копьё. Копья украшались крайне стилизованным орнаментом, выполненным в технике инкрустации серебром, бронзой и медью по тагеру. В сюжеты его входили «облачные» узоры, трёхлепестковые и более сложные розетки, различные завитки.

В целом орнаментировка металлических предметов не получила широкого распространения. Это, по-видимому, объясняется поздним знакомством амгуньских аборигенов с металлом.

Народные мастера и мастерицы передавали свои наблюдения над жизнью природы и современного им общества. Их знания растительного и животного мира Приамгунья было незаурядным, а трудолюбие и высокое мастерство заслуживает самого искреннего уважения и признательности потомков.

Женщины-мастерицы по характеру орнаментального мотива могли определить происхождение узора. При орнаментировании особенно часто передавались стилизованные изображения листьев различных растений. Среди многочисленных орнаментированных мотивов нередки изображения парных спиралей и листовидных узоров с двумя симметрично расположенными завитками по обеим сторонам. Если увидишь нарядные халаты, обувь, рукавицы, то поразишься красочным и в то же время самобытным орнаментальным узорам.

Замечательны местные ковры: яркие, красочные, восхитительные. Негидальские ковры — кумаланы -украшены широкой меховой каймой, придающей им особую нарядность и декоративность. Встречались и очень пёстрые ковры с применением зелёных, оранжевых, жёлтых узоров.

Колорит ковра зависел отчасти от того, какого цвета ткани были в распоряжении мастерицы. Широко применялось чередование цветов. Особенно ценилось умение мастериц создавать всё новые и новые комбинации орнаментальных мотивов и цветов. В целом искусство орнаментации ковров совершенствовалось многие века, оттачивалась её техника, отбирались наиболее удачные типы композиций. Ещё в предвоенные годы назначение ковров изменилось в связи с переселением негидальцев в дома. С лежанки ковёр переместился на стену над кроватью, и, естественно, художественное значение его заметно возросло. Как справедливо заметил С.В.Иванов, ковёр стал играть роль панно, картины.

Заметные изменения претерпели характер и композиционная основа ковровой орнаментации в послевоенные годы. Мастерицы стремятся заполнить орнаментом всё поле ковра, сделать его более нарядным. Нововведением является узорный бордюр, окружающий ковёр со всех сторон. Содержание ковра заметно обогатилось, на нём появились новые изображения. Народное искусство не застывает в каких-то извечных формах, оно постоянно видоизменяется, совершенствуется. У современных аборигенов нет сейчас необходимости шить одежду из рыбьей кожи и шкур животных, выделывать посуду из бересты и дерева. Но народное орнаментальное искусство живёт, по-новому проявляясь в новых условиях.

Особой формой народного прикладного искусства является меховая мозаика. О негидальских ковриках из заячьих ушей и лапок К.П.Белобородова писала: «Мелкие кусочки белого меха, перемежаемые чёрными, располагаясь по концентрическим кругам, создают своеобразное впечатление: можно подумать, что коврик сделан из дорогих шкурок горностая. Фантазия мастерицы подсказывает ей самые необыкновенные решения: то в середину круглого коврика она вставит шкурку с мордочки рыси, лисы или птичьи шкурки (с головы утки или селезня), то придумает необычный узор». Негидальцы изготовляли мозаичные ковры их птичьих шкурок, переливающихся всеми цветами радуги, перья производили незабываемое впечатление.

Негидальские мастерицы по праву славятся не только хорошей выделкой кожи и меха, но и тем, что шьют из них красивую одежду и обувь, украшают их мозаикой из меха. Нередко женская одежда расцвечивалась орнаментом из бусинок бисера. Нарядны меховые всевозможные сумки, в которых хранятся предметы женского рукоделия. Дорогой ценой доставалось негидалкам праздничное убранство меховой одежды их близких. Каждая из них в орнаментированном ящике или сумке хранила наготове запас рукодельных принадлежностей — оленьи сухожилия, заменявшие нитки, лоскутки ровдуги разного цвета, бисер и т.п. Мастерица сама обрабатывала руками оленью шкуру и различные меха. Это был тяжёлый труд, которым женщины занимались повседневно. Поэтому они, имея постоянно дело со шкурами оленей, диких и пушных животных, умело использовали естественную цветовую палитру кожи и меха. И хотя даже самые большие вещи, как правило, собирались и сшивались из множества фрагментов, тем не менее, они производили впечатление цельности и завершённости.

Традиция народного орнамента, берущая своё начало ещё в глубине веков, жива и поныне. Сегодня орнамент по-прежнему применяется при украшении одежды, обуви, предметов домашнего быта.

Искусство танца малых народов Приамгунья исследовано явно недостаточно. Но имеющиеся архивные материалы и полевые записи Ч.М.Таксами - собирателя народных традиций, говорят о том, что танцы негидальцев отличаются своеобразным ритмом и движениями. Заслуженный работник культуры РСФСР Пётр Леонтьевич Дечули писал: «Понаблюдайте, как плещутся волны на реке, как плавают рыбы, как летают птицы, - везде есть ритм и движение. А это и является основой танца». В этих словах замечательного народного хореографа есть большая доля истины. Ведь историки национальных танцев восходят к родовым и семейным обрядам. В современном танце малых народов воспевается красота природы, утверждается радость жизни, любви, творческого труда. При сельском доме культуры в с.Владимировка занимается детский творческий коллектив «Сивун». Одним из современных красивейших танцев по праву может считаться танец «Багульник» (девочки в национальной одежде с веточками багульника в руках в танце воспевают красоту и природное богатство своей малой родины, села Владимировка).

Родина для северян — это просторы тайги и тундры, реки и озёра. Суровую природу края первыми освоили и покорили сильные и мужественные люди — древние охотники и рыболовы. Их труд и подвиги нашли отражение в красочной палитре традиционного и современного профессионального искусства. В наши дни красота земли Дерсу стала драгоценным достоянием всех людей, частью художественной общенародной культуры. Культура коренных малочисленных народов Дальнего Востока — неотъемлемая часть мирового культурного пространства. Выпадение из общей цепи одного звена — потеря невосполнимая.

Иногда, размышляя над древними канонами негидальцев в отношении к природе, к своим сородичам, понимаешь, сколько бед могло бы избежать «цивилизованное» человечество, прислушайся оно к мудрости людей, которые никогда не поднимали себя выше Природы. Они были с ней единым целым.